Выставочный проект-инсталляция Елизаветы Ермаковой

куратор Дмитрий Буткевич 

ЦСИ Винзавод, подъезд н8

17.12.2024 — 24.01.2025

В деревне Бог живет не по углам,

как думают насмешники, а всюду.

Он освящает кровлю и посуду

и честно двери делит пополам.

В деревне он — в избытке. В чугуне

он варит по субботам чечевицу,

приплясывает сонно на огне,

подмигивает мне, как очевидцу.

И.Бродский

"Согласно «Бытию и времени» Хайдеггера, человек «бездомен» в этом мире, он «брошен» в него без всякого смысла и находит себя конечным, ничтожным и уязвимым. Отягощенный, потерянный, покинутый человек бежит в «повседневность». Совершая побег от собственного бытия, он хочет найти свой очаг.

Повседневность, в которую человек сбегает, так же осязаема. Она становится столь же конечна и уязвима, когда её покидает человек, и оживает, если он возвращается.

Безлюдный дом равен бездомному человеку. Так же, как и потерянный/покинутый предмет утвари или интерьера, он лишен всякого смысла, пока человек его не обнаружит.

В каждом предмете закупорена память, которая раскрывается лишь в соприкосновении с живым существом. В момент прикосновения можно представить, вообразить жизнь предмета до этой секунды. Каждая трещинка на деревянном стуле, каждый сантиметр облезлой штукатурки на стене, есть морщина и отпечаток пережитых событий. Подобно тому, как лицо человека несет эманацию души его, мы так же явственно видим историю предмета, глядя на него. И забирая этот объект с собой, открывая его память, каждый увидит и прочитает её по-своему, в силу своего жизненного опыта.

Очищая предмет от грязи, пыли, покрывая его новым слоем краски, мы наносим свой отпечаток, с одной стороны, даём ему новую жизнь, а с другой, накладываем еще один слой кожи на множество других таких слоев. Сродни некому слову, произнесенному бесчисленное множество раз, которое, по итогу, теряет свою первоначальную суть, становясь «голым» – простым набором звуков. В этом новом «бессмысленном» качестве и предстает предмет перед человеком как чистый лист, на котором можно изобразить что угодно, отличное от его первоначального назначения.

Ход работы над инсталляцией напрямую связан с поиском таких покинутых, брошенных кусков  человеческого уюта, и с попытками угадать и рассказать их историю, объединив куски в единое полотно, иллюстрирующее собой тот самый потерянный очаг.

Понимание, что именно эту вещь надо одушевить, приходит интуитивно и не имеет под собой никакого логического начала, только эстетическое. Единственная закономерность в поиске заключается в выборе мест, где могут находится предметы.

 Главным местом «раскопок», отправной точкой, является город Рыбинск (Ярославская область), а именно – старая заброшенная телефонная станция. Это место – дворец забытых душ и застывших воспоминаний/звуков/разговоров, наполненный предметами, которые были покинуты внезапно, хотя, возможно, могли прослужить еще много лет.

Вторая точка - пилорама в селе Льва Толстого (Калужская область). Она наполнена вещами, которые объективно вышли из строя и уже не могут служить человеку в том качестве, в котором были созданы изначально.

Третья точка - городская среда, а именно - зоны близ мусорок в Москве, Рыбинске и городе  Суздаль Владимирской области. Предметы, которые оказываются там, зачастую, субъективно вышли из строя (например, стул, который надоел хозяевам, или шапка-ушанка бывшего «дембеля»,  или детский альбом с рисунками, который не представляет для автора ценность в более взрослом возрасте).

«Предметом» может стать любая вещь, от которой исходит ощущение, или некое наитие. Зачастую вещи гибнут вместе с эпохой, которой они принадлежали, они носят на себе характерный отпечаток, оставленный временем, в которое они родились. Этот отпечаток виден издалека.

От каждого найденного предмета тянется своя нить, сотканная из индивидуального набора воспоминаний и образов. Эта нить связывает вещь и конечный итог (то, как будет выглядеть предмет в конце работы). Итог всегда интуитивен и чаще всего вторит «живым» формам (животным, людям, растениям).

Реинкарнация предметов или «Найдёнышей» – это не приведение их к «лучшей» форме, а попытка представить их опыт существования, историю, и иллюстративно это преподнести, дать им новую «одежду»."