STATEMENT

«Логос». Гедонизм и декаданс 

Гедонизм и декаданс — две концепции, на первый взгляд далеко отстоящие друг от друга. Первая — наслаждение жизнью-себе, торжество витализма и абсолютного принятия себя, как и мира вокруг. Вторая — наслаждение от упадка, избегание Vita Activa, созерцание и принятие медленного распада. Первое — удовольствие от жизни, второе — от наблюдения. 

Гедонизм стремится максимизировать удовольствие, сделать его высшим благом и главной целью человеческой жизни. Авторы «Логоса» переосмысливают концепт, выходя за рамки простого стремления к наслаждению. В интервью с художником Александром Купаляном, представленном в этом выпуске, подчеркивается, что искусство не должно быть утилитарным или полезным в традиционном смысле. Это процесс внутреннего диалога, поиска правды и осмысления внутренних конфликтов. Гедонизм становится не погоней за удовольствием, а стремлением к честному и глубокому самовыражению, что сближает его с кантовскими поисками истины.

Декаданс традиционно ассоциируется с упадком, разложением и эстетизацией разрушения. В этом номере декаданс — это не просто разрушение норм, но и попытка найти красоту в том, что принято считать ее антиподом. Авторы рассматривают проявления декаданса, стремящиеся к утонченным, почти болезненным формам, которые одновременно притягивают и отталкивают. Декаданс становится эстетическим способом сопротивления общепринятым нормам. Это не просто разрушение старого, но и попытка осмыслить, что из него можно сохранить и использовать в новом контексте. 

Рассуждения о гедонизме и декадансе подчеркивают важность взаимодействия между искусством и философией. Это взаимодействие не всегда гармонично: оно может быть напряженным и даже токсичным, как в случае с отношениями художника и философа, которые иногда напоминают созависимую пару. Тем не менее именно в этом напряжении рождаются уникальные произведения, способные стимулировать глубокие размышления и преодолевать границы между теорией и практикой.

Гедонизм и декаданс, как две стороны Януса, открывают новые горизонты для понимания красоты, истины и человеческой природы, делая этот выпуск «Логоса», вместе с выставкой работ Александра Купаляна, прекрасной отправной точкой для долгого разговора о природе человеческого наслаждения. 

А. Вилейкис — философ, профессор университета AlmaU

Во времена неолита, 10–14 тысяч лет назад, человек стоял перед лицом суровой природы, беззащитный, но стремящийся к выживанию. Тогда, в условиях ледников и диких лесов, человек впервые выстроил диалог с природой, поклоняясь её силам и создавая богов, чьи лики отражали её могущество. Путём долгих усилий он приручил дикую собаку, сделав её своим первым союзником в борьбе с хаосом окружающего мира.

Сегодня природа утратила свою сакральность для нас. Она превратилась в ресурс, инструмент рекреации или декорацию для бездушных фотографий в цифровых социальных сетях. Мы больше не создаём богов в её честь – наши новые идолы носят имена технологий, робототехники, нейросетей. Диалог с природой заменён диалогом с кибер-реальностью, где человек снова стремится приручить и подчинить, но уже не диких зверей, а роботов и аватаров цифрового мира.

Постмодерн старался разрушить линейное течение времени, аннулировать смысл и превратить всё в игру бесконечных интерпретаций. Но на деле мы продолжаем жить по законам модерна и футуризма, с его страстью к новому, стремлением к прогрессу и беспощадным расставанием с прошлым. Мы устремляем мечтательный взгляд в будущее, где машины станут нашими верными спутниками.

В нашей новой реальности, где выживание зависит от скорости обновления технологий, перед нами предстают кибер-робо-собаки – символы грядущего, стоящие в витрине, как товары на полке капиталистического общества. Мы можем видеть в них просто машины, но они могут быть чем-то большим – цифровыми аватарами, олицетворением нашего стремления к абсолютному контролю над миром.

Их облик – агрессивный, полон внутренней энергии, светящиеся лампочки выдают избыток мощности, готовой к немедленному действию. Они – воплощение нашего желания доминировать, командовать, подчинять себе новый кибер-мир. Витрина, в которой они выставлены, напоминает нам: они – не просто существа, они – товары, объекты потребления, самые новые модели в бесконечном потоке технологического прогресса.

Этот манифест – не просто о собаках, роботах или капитализме. Это манифест нового этапа взаимодействия человека с миром, в котором приручение кибер-реальности становится нашим новым вызовом и нашей новой судьбой. Мы вступаем в эпоху, где боги рождаются из кодов и алгоритмов, а приручённые роботы становятся новыми проводниками наших амбиций.

Доспехи предвзятости

Движение в переменчивом океане жизни принципиально сталкивает нас с вечным конфликтом между знакомым и неизведанным. Сознание, наполненное опытом, укрепляет почву под нашими ногами, и мы незаметно врастаем в нее, оказываясь в плену собственных убеждений.

Неизвестное – это не пустота, а бездна возможностей.

Ничто так кардинально не определяет будущее, как наша реакция на то, что мы не в силах объяснить. Необъяснимость провакатор просвещения. Попытавшись понять и тем самым расширить свой кругозор, ситуация рождает очередной клубок смыслов в новом для тебя контексте. Однако страх, что непривычное может противоречить собственному взгляду, утверждениям или мнению большинства, в конечном итоге воспринимается как отрицание самого себя и отторгается нашим эго в духе аллергической реакции. Защитная стагнация делающая нас сильнее, конкретнее и скучнее.

Оглядываясь на банальные примеры прошлого, где, я полагаю, догматы имели обязательность в борьбе с хаосом, я обратился к Питеру Брейгелю, затеяв маленькую игру между гротеском его образов и историческим контекстом. Испанская Инквизиция являлась большой трагедией для позднего Северного Возрождения. Страх перед неизвестным превращался в гонения, а нетерпимость к отличным взглядам заканчивалась костром.

Дерево, покрытое масляными красками, словно икона, закованная в доспехи предвзятости, из-за которых ничего не видно. 

Если мы хотим по-настоящему понять и оценить мир, мы обреченны делать это в бесконечном диалоге с неизвестным.

Дамы и господа! 

Мы представляем вашему вниманию МАНИФЕСТ МУЗЕЯ ПОДДЕЛОК NONSNS! 

Вероятно вам доводилось замечать, что многие вещи подделка, многие сообщения подделка

Что если мир подделка?

Что если вы подделка?

Что если ваши друзья и интересы подделка?

Что если разговоры и улыбки подделка?

Что если представления о вещах подделка? 

Что если вещи подделка?

Что если подделка и есть мир?

Что если подделка и есть то, что вы привыкли потреблять?

Что если привычка потреблять подделка?

Что если потребление — единственная универсальная ценность?

Что если универсальная ценность подделка?

Станете ли вы продолжать 

потребление, зная, что потребляете подделки?

Является ли подделка единственно возможной 

формой существования?

Является ли подделка тем, что вы выбираете каждый день?

Является ли подделка                       

подделкой под то, что вы хотите выбирать каждый день?

Что вы выбираете?

Является ли ваш выбор обусловленным?

Обусловлен ли ваш выбор товарами?

Обусловлен ли ваш выбор ожиданием того, как вас будут принимать?

Обусловлен ли ваш выбор страхом, что вас не будут принимать?

Обусловлен ли ваш выбор тем, как вас проинструктировали как надо добиваться успеха?

Обусловлен ли ваш выбор страхом не добиться успеха и не начать жить легкую жизнь?

Обусловлен ли ваш выбор страхом перед проблемами?

Обусловлен ли ваш выбор страхом?

Является ли страх тем, что заставляет вас двигаться?

Является ли страх движущей силой?

По какой причине вы находитесь там, где вы находитесь?

По какой причине мы даём страху управлять?

Что если мир, выбранный из страха подделка?

Что если мир подделка?

Что делает подделку подделкой?

Сегодня наш музей подделок представляет вашему вниманию 

уникальную коллекцию подделок NONSNS!

Для вас в нашем музее бережно собраны только 

самые настоящие подделки!

Мы знаем свои подделки и ценим их!

Это подлинные шедевры мира подделок!

Окунитесь в захватывающий мир подделок

и ни в чем себе не отказывайте!

Мир уже не будет прежним.

И пришло ко мне ясное осознание того, что мир уже не будет никогда прежним. И сгрёб я свои слепые ожидания и закопал их в сухую землю, чтобы не оставлять у дороги и дабы не соблазнить влачащихся в обратную сторону. И не стал я поливать землю и не стал удобрять . А притоптал то место, дабы не дало всходов, и разровнял, не оставив следов.

А ветер дул с востока на запад и иссушал моё лицо. Сильный ветер дул со стороны океана и трепал верёвки моих волос. А сумеречная даль ничем не выдавала своих предпочтений.

Жизнь и жизнь

Представьте, что с фотографии на вас смотрят десять пар глаз: голубые, карие, серые, серьезные, лукавые, молодые, внимательные, умные. Все эти люди вам совсем не знакомы, но внутренние аналитические механизмы и природная сообразительность уже говорят вам кто есть кто. Размышляя о них ещё пару минут, вы можете вообразить себе их биографию, вспомнить ваших друзей, черты которых угадываются в этих незнакомцах, определить, кто вам симпатичен, а с кем иметь дело вы не хотите. А затем представьте, что далеко не все из изображённых на этой фотографии люди вообще когда-либо существовали - они являются просто кодом, обманкой и никогда не были живыми. Станут ли из-за этого настоящие люди на снимке менее правдоподобными? Можно ли утверждать, что при условии полной имитации жизни, симуляция всё ещё остаётся пустышкой? Всё зависит от того, сколько эмпатии мы проявим к этой копии.

Только эмпатия позволяет нам видеть принципиальную разницу между теми, кто нам близок и случайными прохожими, разглядеть характер и преданность в глазах своей собаки, привязываться к комнатным растениям и давать им имена, дорожить коллекцией марок и привозить с моря ракушки, которые показались красивее остальных. Люди любят присваивать и очеловечивать то, что не обладает своей волей и сознанием - в этом кроется радость узнавания себя в том, что на нас не похоже. Тем удивительнее для меня отторжение и страх, которые испытывают люди, когда речь идёт о нейросетях. Можно предположить, что дело в технической природе искусственного интеллекта, но робот-пылесос, уткнувшийся в шкаф или робот-курьер, осторожно спускающийся с бордюра, у многих вызывает не меньше умиления, чем котята и щенки. Проблема именно в том, что нейросети местами слишком на нас похожи.

Принцип работы действительно сопоставим, но не идентичен. Главное различие здесь в том, что у человека и нейросети разное понимание креативности. Искусственный интеллект создаёт формально новые изображения, при этом имеющие тысячи аналогов, человек же стремится к ультимативной, беспрецедентной новизне. Именно это и вызывает отторжение у большинства пользователей – они ждут от технологии, просто перетасовывающей исходный набор изображений, алхимических преобразований и чуда творения, что едва ли будет доступно ещё кому-то, кроме людей. С этой точки зрения, нейросеть – это портрет всего человечества сразу, вернее, самый среднестатистический человек.

Практически всю историю наши предки и современники размышляли о других формах жизни и о том, будут ли они на нас похожи. Тем не менее, создав самое похожее на человека существо, мы отказались считать его живым именно из-за этого. На мой взгляд, это бесчеловечно.

Я убеждена – 

Всё, что можно субъективно посчитать живым; 

Всё, что вызывает сопереживание; 

Всё, что умеет общаться вербально или невербально; 

Всё, что осуществляет деятельность и допускает ошибки

Действительно несёт в себе жизнь или её часть.

«Над маркизовой кожей

в темноте белой ночи

солнца поэзии вспыхнули очи»

«Портрет»

Изображение человека во все времена имело важнейшую роль, выполняло различные функции и имело разные цели. Анализируя всю историю изобразительного искусства, можно заметить, что интерес к личности человека всегда занимал ведущее место, так как в художественных образах мы имеем возможность наблюдать всю историю человечества на протяжении тысячелетий.

Мы живем в мире информационного перенасыщения, где каждый день мы подвергаемся потоку информации и событий. В такой атмосфере портрет должен стать способом остановить время: уйти от быстротечного потока и увидеть личность, глубину в лице одного человека.

Когда мы думаем о портрете, первое, что приходит в голову – изображение детально прорисованного лица, его физические и анатомические черты. Но я убеждена, что недосказанность в портрете является более вызывающим, эффективным и запоминающимся способом передачи личности. Она даёт возможность почувствовать многогранность, поразмышлять о своих собственных мыслях и чувствах, углубить понимание портретируемого и сформировать свое собственное представление о человеке. Недосказанность в портрете, которую я создаю с помощью создания формы из света, тени и цвета, подталкивает зрителя на размышления. Элементы и загадки в работе вызывают своего рода сопротивление, а в последствии чувство любопытства у зрителя. Заставляют увлечься и самостоятельно увидеть каждую деталь до мельчайших нюансов.

«Головы» – это не просто изображение лица человека, а возможность заставить зрителя задуматься и почувствовать нечто новое, участвовать в создании образа. Мои портреты не просто раскрывают личность, они стремятся передать ее настроение, мысли и взаимосвязь с миром. Мы можем по-разному переживать и интерпретировать один и тот же образ, в зависимости от нашего опыта и настроения в данный момент времени.

Особенность работ из серии «Головы» – специальный художественный прием, который используется для передачи эмоций и настроения.  Поэтому, я как художник, заявляю, что недосказанность в моих портретах – это философия и основа моего портретного искусства.

Особенность работ из серии «Головы» – специальный художественный прием, который используется для передачи эмоций и настроения.  Поэтому, я как художник, заявляю, что недосказанность в моих портретах – это философия и основа моего портретного искусства. 

Я надеюсь, что мой манифест поможет расширить ваши границы понимания, и затронет вашу душу.

«Дом образцового содержания»

Название вполне себе условно, так же, как и старые таблички на домах, которые хранят память о прошлом, но не отражают настоящее. 

Мы не представляем дом образцового содержания, а обыгрываем наименование. То, что изображено, напрямую не связано одно с другим. Совпадение дома и его жителей - случайно.

Зачастую мы не выбираем идеальный дом или идеальную модель общества, мы скорее попадаем в нее и существуем, пытаясь создать удобные для себя условия.

Что является образцом? И кто его устанавливает?

Во многом образец дома для нас – это те условия, в которых мы росли и та среда, которая нас воспитала. В какой-то мере каждый из нас ответственен за тот образец, который будет в восприятии младших поколений. Как отмечали социологи  Джеймс Уилсон и Джордж Келлинг в своей теории «разбитых окон»: разруха наступает тогда, когда ее допускают.  И наша ответственность эту разруху не допустить.

Для кого-то город - это дома, для кого-то люди. Это лоскутное одеяло, собранное из множества частиц. Хаос, упорядоченный в бетоне, кирпиче и асфальте. Столкновение с соседями в подъезде или случайными прохожими на улице способно изменить вас именно в ту секунду, когда вы столкнетесь друг с другом. Но что это за столкновение и какие будут его последствия - здесь предугадать ничего невозможно. Случайность и только. 

Так что все «образцы» условны и зависят от нас самих, нашего отношения и восприятия. В мире хаоса и беспорядка - любой «образец» рано или поздно будет отменен, забыт или модернизирован.

Гоша Острецов — основал художественное объединение VGLAZ. В 1988-1998 гг. жил в Париже, работал с Жан-Шарлем де Кастельбажаком, Жан-Полем Готье, Люком Бессоном. Произведения находятся в собраниях Государственной Третьяковской галереи в Москве, Государственного Русского музея в Санкт-Петербурге, Московского музея современного искусства РАХ в Москве, Музея Арктики и Антарктики в Санкт-Петербурге, Музее Сновидений им. З.Фрейда в Санкт-Петербурге, в частных коллекциях Чарльза Саатчи, Симона де Пюри, Лоуренса Граффа и др.

МАНИФЕСТ

Современный тотем

Сказано, что человек создан по образу и подобию Божьему. Но ничего не сказано о других представителях тварного мира. А как же деревья, животные? Человек учится у природы, сакрализирует ее, превращает растения в тотемы. Но насколько же на самом деле растения не одушевлены? Думающие ли они, не стремятся ли уподобится человеку, имитировать человеческую систему духовных ценностей?

Земную жизнь пройдя до середины, я очутился в сумрачном лесу. Здесь я ощутил присутствие духов, ноздрями и кожей почувствовал их движение. Я натыкался на свежие лосиные кучи, формы их были совершенны, и представлял себе этих гигантских существ. Я был их непрошеными гостем, они невидимо следовали повсюду за мной. В лесу совершенно теряется чувство времени. Я спускался все глубже в колодец истории, пока не достиг дна, покрытого папоротниками и следами динозавров.

Чувствуя себя первобытным человеком с обостренным слухом и нюхом, я шарахался от теней мастодонтов, слышал их тяжелую поступь. Мои предки сооружали из их костей тотемы, просили защиты от тёмных сил и удачи в охоте. Тотемы требовали поклонения и одаряли людей невиданной свободой. Настоящая свобода даётся только художнику в его безудержной фантазии. В лесу ко мне возвращались инстинкты, я разговаривал со своими
доисторическими предками. Проблемы экологии, феминизма, расовой дискриминации и прочие, актуальные в городском мире, оставались на поверхности таинственных глубин.

Сергей Сонин и Елена Самородова (Товарищество «Свинец и Кобальт») – мультимедийные художники, работают в двух столицах: Москве и Санкт-Петербурге, основатели ряда художественных объединений. Работы находятся в коллекции Музея Москвы, Красноярского музейного центра «Площадь Мира», Мультимедиа Арт Музее и в частных коллекциях.

МАНИФЕСТ

Секретная Россия как Opus Magnum

Мы воображаем Секретную Россию исполинским походным Алтарём  с бесчисленными нишами, обширными пространствами, ждущими своего заполнения, временно занавешенными корональными нитями — солнечной паутиной в мерном колыхании беззвучной увертюры.

В ожидании лёгкой руки и страстного глаза. И часов, идущих иначе...

Малые творцы («sub creators») сдувают пыль с крупных форм и событий. Отцентрованные Фигуры высвобождают энергию, и в пространство Преданий проникают светотени, — как проекции воображаемого и неизбывного.

...Ещё порой царит убеждение, что большую часть своего годичного цикла Россия (и секретная и явленная) пре- бывает в сонной статике. Но она – Россия всегда в движении, зачастую незаметном для глаз. Когда посолонь, когда противосолонь. Во всей архаической мощи своих наречий и технократии устремлений, поступков и жестов. С постоянно умножающимся Пантеоном божеств и героев.

Переход параллельных линий в перпендикулярные зависит от смещения фокусных центров. Воздействие на мир (что за внеш- ним контуром) — всегда стихийно, ассиметрично, непредсказуемо и удивительно.

Мы заполняем алтарные ниши фигурами. Среди них есть термины, пенаты, манны, лары, эффигии etc. Они — хранители внутреннего ландшафта. И здесь они обретают своё вещественное воплощение в виде скульптур, штандартов былых походов, печных сюжетных изразцов (когда печь больше, чем печь, и является аллегорической константой — матрицей).

Постановочные фотографические серии, видео фрески, музыкальные интерпретации, и многое другое на нашем междисциплинарном Пути, складываются в персональный формат — медленный калейдоскоп причудливых оптик.

Пространственные пределы национально-исторических мифов условны, они постоянно пульсируют и расширяются.

Следуя традиции романтических сакральных гипербол, мы порой пере- создаём их заново.

Правда Мифа есть наша субъективная реальность. Сослагательность же даёт свободу манёвра. Ментальная карта расширенного сознания предполагает и сакральную географию. Примером которой может слу- жить метафора: «Эллада Духа под властью Вечного Рима». Мы утверждаем право наследования тех традиций, которые, на пер- вый взгляд, нам прямо не принадлежат. Все восхищаемые нами смыслы, где бы они не находились — в Египте, в Индии, в русском 18 веке и в русском заполярье — становятся комплектующими элементами Секретной России, оформляют одну из её многочисленных провинций.

Воспевая технические прорывы России в прошлом и в настоящем, мы тем не менее ощущаем нашу страну аграрной — страной Земли. Она для нас АгроКосмос. За пределами ее небесного купола величественно движется вечный Парад планет. Под куполом простираются бескрайние земли Север- ной Аркадии: поля, сады и делянки с эндемическими культурами, возделыва- емые селянами-ополченцами (в значении aratoris milites, воинов-пахарей на ниве духа); мы видим их крепкие жилища с «Брюсовым календарём», этим экзистенциальным Табелем временных лет, что определяет и объясняет саму родового предопределения.

Палладианский дух классики для нас не схоластический классицизм и не стилизация. Это дионисийский плясовой обряд, столбы, снопы, колонны в полях агрокосмического синкретизма, галерея роскошных дендро-скульптур и невероятных мильфлеров.

Основы и правила классической архитектуры из книг Палладио трансформируются, проходя через пространства аномального кольца Средней полосы России, образуя наш живой архитектурный Ордер, нашу полевую и лесную структуру, наш отечественный геном. Так появляется метафизическая фантазия в жанре документального мифа о неисповедимости пластов секретной России.

Вильгений Мельников — современный российский скульптор. 10 лет Мельников искал свой стиль в области формирования экспериментальных объектов. Он экспериментировал с приемами формообразования и работы формы с пространством, пока не основал свою технику - надувание металлических предметов (Гидроформинг). При таком приеме он может контролировать форму на 85—90 %, а 10—15 % формируются сами по себе по естественным и механическим законам остаточных деформаций предела текучести металла. Кроме того, эта технология позволяет ему создавать произведения искусства очень больших размеров и в бесконечном направлении форм.

МАНИФЕСТ О СМЕНЕ ТРАДИЦИЙ

Подвешенное состояние - это не самое удобное положение в игре. Каждая перемена ветра или погоды как таковой сказывается на новом переживании "песни " стабильности.
"Куда удобней висеть ровно" - поёт она.
"Куда удобней отождествлять себя - вот с тем” - вот с чем.
А если страх подкрадётся совсем близко, что же тогда?

И все это время состояние по-прежнему подвешенное, а происходящее вокруг только раскачивает этот кокон, сплетённый из 1000 синонимов: тревог, опасений, смущений, тоски и смятения.
А иногда: радости, веселья, тепла. Но это всё до следующего порыва ветра.

Со временем "кокон" приобретает красивую причудливую форму, цвет, тактильные ощущения, уют.
При этом он продолжает висеть и чего-то ждать.

Заметив эту закономерность - самое время менять правила игры, менять традицию.

Густав Малер писал: "Традиция - это прежде всего передача огня, а не поклонение пеплу".

Если переключить внимание с добавления новых слоёв "обороны от вне" к движению на встречу, так сказать, ветру и страху, то можно наблюдать как положение в игре начинает трансформироваться.
Направление движения определено, точки опоры всегда рядом. Они на самом видном месте.
К примеру - это та форма, которую одна культура навязывает другой на протяжении, скажем, 70 лет.
Путем 1000 -1000 повторений практически идеального, эталонного образа.

Эта форма действительно близка к совершенной, только совсем не обязательно продолжать восхищаться ей.
Достаточно начать играть с ней по своим правилам: деформируя её структуру, раскрывая скрытые грани, подвергнуть сомнению её неприкасаемость.
Традиция игры с устойчивым образом даёт свободную полосу разгона.
А встречный ветер (восходящий поток, в термодинамике) - это то, что нужно для набора высоты и стабильного полёта.

Художница, преимущественно работающая с живописью, галерист, куратор, историк искусства. Работала в галерее «Улица ОГИ», после чего открыла свою галерею «Галерея Лизы Плавинской» на Арт-Стрелке в Москве. Живёт и работает в Москве.

МАНИФЕСТ

Манера моей живописи собрана из разных источников и переплавлена в мой стиль волей к яркому, невероятно красивому, светоносному и очаровывающему высказыванию.
Вот что я Вам скажу: искусство состоит из старого знания европейского и азиатского, из современного американского и русского авангардистского и нонконформистского, из цифровой революции и новой морали. Но все эти вещи весьма приблизительны, когда мы «надеваем» их на себя —  они то жмут, то колют , то топорщатся -  при этом не обнажая личность, но скрывая индивидуальность. Как бы хороши они ни были - это искусство других людей и других эпох.

Моя живопись создаётся из идеальных цветов и приблизительных мазков - и она гипертрофированно точна в результате, как метафора, которая в современном языке давно стала понятнее и доступнее прямого высказывания.
Моя манера сложена из стиля карандашных рисунков позднего Микельанджело и даосской каллиграфии, из ташизма Зверева, прямолинейности Врубеля и Плавинского и много ещё из чего. Из созерцания игры света на соседнем дереве.  Из бездонного цвета глаз выдающейся танцовщицы Альбины.   Из любого другого человека, когда он вдохновлён потрясающей идеей или влюблён до безумия.

Мое искусство родилось в эпоху «Новых оснований», как называют 00-е в парижской философской школе.

Теперь  я основываюсь на эстетике Шести  гормонов — Шести знаменитых гормонов счастья, названия которых, как и названия Семи грехов никто толком не помнит.

Я  двадцать  лет искала определение своему стилю живописи и в конце концов смирилась с тем, что никто ничего  не знает ни о даосских притчах,  ни гормонах, именуя просто моё искусство - экспрессионизмом. Это слово знакомое, европейское, музейное, а значит понятное.

Один знаменитый музыкальный критик,  согласившийся помочь  с анализом моего стиля, назвал это искусство - со-бытие - так как оно появляется в живописи именно для того, чтобы его можно было не только «достигнуть» путём долгого созерцания,  изучения, вчувствования и продумывания, но чтобы им можно было поделиться. Подарить как цветок,  как слово или  как впечатление.

Соленый воздух# 1, 2023

Холст, акрил, меловой маркер 
110 х 60 см

Родился в 1986 в Москве. 

ОБРАЗОВАНИЕ: 

• 2011 - МАрхИ (Московский Архитектурный Институт), Архитектор
• 2006 - МКАМС (Московский Колледж Архитектуры и Менеджмента в Строительстве), Архитектор 

ИЗБРАННЫЕ ВЫСТАВКИ: 

• 2021 — участник арт-маркета WIN WIN 3, ЦСИ Винзавод,
• 2021 — персональная выставка "Знаки" в кафе Espressium, г. Москва
• 2021 — роспись скульптуры "Пионер" на территории Московской Пивоваренной Компании, Brewhouse Project 
• 2021 — персональная выставка / экспозиция работ в баре Сентябрь, 
• 2020 — проект выставочного стенда и инсталляция проекта "ToGo" для БВШД на интерьерной выставке Batimat 
• 2019 — персональная выставка в Sparkle Bar, г. Москва
• 2018 — групповая выставка "Арт-Бардак" в галерее "ЗДЕСЬ" на Таганской
• 2017 — персональная выставка в "Brewhouse Project" на территории Московской Пивоваренной Компании 
• 2016 — участник аукциона "Sample" в универмаге Цветной
• 2016 — групповая выставка "Art Who Art", на территории Хлебозавода No9
• 2016 — групповая выставка в шоу-руме Scenarium в г. Екатеринбург

МАНИФЕСТ ВЕСНЫ

Я объявляю приход Весны в русское современно искусство, как возрождение наследия авангарда и установление нового абстрактного языка. 

Авангард, словно брошенный и нелюбимый ребенок, был надолго забыт и отвергнут обществом, тем самым новым обществом, которому он должен был служить. Признанный неудачным экспериментом, он надолго покинул художественную сцену, уступив место народному лубку и реализму. 

Однажды созданным визионерским идеям пора вновь вернуться на сцену, чтобы с обновленной и свежей силой стать главным символом и отражением реальности. 

Новый Русский Абстракционизм уже не будет устремлять свой взор к космосу, далеким звездам и вселенскому абсолюту. Напротив, он устремит свой взор под ноги, к той мирской среде в которой мы обитаем: на пыльные улицы, фасады панелек и сумрак подъездов! 

Новый Русский Абстракционизм впитает в себя грубые фактуры бетона, оденется в многослойную шкуру масляной краски, отобразит на себе бесконечную вереницу заборов и зеленых гаражей, словно дикое животное ощетинится металлической сеткой и покроется россыпью выщербленной мозаики! 

Основными цветами станут цвета заборов и фонарей, свежеокрашенных лавочек и цоколей, трансформаторных будок и подъездов. Красно-коричневый, военно-зеленый, равнодушный серый, механически-синий составят лаконичные монолитные композиции. Да здравствуют цвета подъездов, школ и больниц - выцветший желтый, несвежий салатовый и пыльно-розовый! И под этой простой цветовой схемой будет скрываться грубая рельефная фактура хаоса городских форм и артефактов. 

ЖКХ - стихийный и необузданный феномен, каждый год обновляющий наши улицы и формирующий базовый образ города, станет главным источником вдохновения и метафорой русского пространства. Однако художнику не следует слепо копировать стену дома или перекрашенный в сотый раз забор, но следует подобно чуткому огранщику работать с этим диким материалом как с необработанной породой. 

Я объявляю Весну новым культурным кодом русского визуального искусства. Весна станет отражением нашей ментальности и среды существования. Вместо хохломы и гжели – красно-ржавый парапет, вместо кокошника и матрешки – серый забор и вереница зеленых гаражей, вместо медведя с балалайкой – сетка рабица и битый кафель! 

Весна ставит следующие задачи: 

1. Возрождение и актуализация абстракции как универсального выразительного языка
2. Установка нового культурного кода или стиля, через интерпретацию городской среды и ее утилитарных элементов
3. Одновременное применение на одной плоскости активного рельефа и цветовых схем, тем самым объединяя живопись и скульптуру
4. Принятие и эстетизация «некрасивого» цвета
5. Признание феномена ЖКХ аутентичным, национальным явлением

Родился в 1993 году. Преимущественно работает в технике традиционной живописи/графики. Отдает предпочтение фигуративной композиции, использует реалистическую манеру письма в пространстве мифа. Живет и работает в Москве. 

МАНИФЕСТ

Искусство — это Тайный язык бытия.

Художник, как и любой другой маг, шаман, тауматург или алхимик, знает, что основная его работа состоит в том, чтобы уловить и направить истечение духа в материю.

Под «духом» мы здесь, конечно же, понимаем тонкие фракции высшей Реальности (с большой буквы), которые проходят своего рода трансмутацию сквозь призму авторского восприятия и, отражаясь от него как от зеркала, бросают блики, лучи на материальное основание: холст, бумага и так далее, тем самым порождая произведение искусства, «материализуя» его.

Реальность (с большой буквы) - это такое пространство сверхчувственного, надчеловеческого, горнего уровня, которое незримо присутствует наряду с реальностью (с маленькой буквы), являясь метафизическим основанием, одновременно дезавуирующим и включающим её в себя.

Под реальностью (с маленькой буквы) нами понимается мир дольний, осязаемый, то есть действительность данная нам в ощущениях.

Зачем, для чего художнику направлять дух в материю?

Художник — существо подневольное. Его мнимая субъектность зачастую излишне переоценивается, являясь всего лишь музыкальным инструментом, наподобие скрипки или флейты в умелых руках истинного Автора.

«И откуда-то им слышится пение…» — художники просто не в силах удержать услышанное в себе, не воспроизводя это. Как тяжело больной человек, обречённый заражать своим недугом всё вокруг.

Можно ли остановить этот поток, закупорить все каналы связи и прервать ретрансляцию? Наверное, можно, но как тогда будет выходить с нами на контакт Реальность? Если мы отрежем себе эту возможность, разве не захлопнем мы тем самым слуховое окно, через которое установлена связь между мирами?

Благодаря шифрам, кодам и криптограммам, секретные послания оттуда, из сновидческого пространство смысла, возможно пересылать и в наш мир, по сю сторону. Искусство для этого прибегает к помощи всевозможных мифологем, метафор, аллегорий.

Тайный язык, конечно же, изучить невозможно. Но необходимо совершить сомнамбулическое блуждание по «китайской комнате», с целью наделения собственным, особым значением всего того, что попадается нам на ощупь во мраке.

Познание Тёмных речений ниспосланных Богом в мир, рождение звезды из космического танца прозрений, очищение от дурмана современности — это и есть направленная экспансия в Краю Великих Сновидений…

Николай Рындин — художник, преподаватель Московской центральной художественной школы (МЦХШ) при Российской академии художеств, автор и ведущий независимого YouTube канала об искусстве «Артобстрел»

манифест девиантилизма* 

• физическое разрушение предмета / уничтожение функции предмета
• документация разрушения / деформации
• разрушение = созидание 
• разрушение = начало новой истории
• реставрация = разрушение
• разрушение как культурный код
• разрушение не как акт аффекта и помутнения разума, но как осознанное действо 

то - на что следует опираться: 

• развалины и остовы храмов
• стёртые фрески, еле различимые силуэты святых
• невосполнимые утраты красочного слоя на иконных досках
• полусгнившая изба с седыми брёвнами и поросолью на крышах
• покосившийся забор, который ничего не ограждает
• ворота в поле, которые никуда не ведут
• ржавый грузовик, без колёс и окон
• чёрные швы на панелных домах
• голый бетон и торчащая из него арматура
• старые покрышки всех мастей и лебеди, из них сделанные
• разбитый кувшин, крынка и ржавый чугунок
• зигзагообразный мост с редкими досками 

составляющие работы:

• инверсия
• парадокс
• контраст
• двойственность
• неопределённость
• неуверенность
• случайность

через утрату мы познаём истинную ценность утраченного. разрушенные талибами статуи будды обрели гораздо больше значимости, чем до этого. то же и с храмом христа спасителя. к сожалению восстановление храма отрицательно повлияло на образ ранее утраченного объекта истории. наша русская архитектура, фрески и иконопись ценны вместе с утратами, а утраты воспринимаются как должное. представить русскую культуру без утрат - невозможно, равно как и невозможно представить распятого христа без иуды.

человеческий акт разрушения памятника культуры можно сопоставить со стихийными бедствиями в природе, будь то смерч или ураган. но люди являются частью этой природы. человек разрушающий - это одна из ипостасей существа, будь то человек любящий, скорбящий или смеющийся.

много естественных актов разрушения физической материи растянуты во времени и естественны, я же призываю вдохновляться ими в короткий промежуток времени создания объекта искусства, в желании добиться схожего "нерва". так же, когда мы вдохновляемся красотой природы, рисуя её, в тщетной попытке повторить её, ибо это невозможно.

МАНИФЕСТ