Елена Самородова-Сонина и Сергей Сонин

куратор Иван Чечот 

ЦСИ «Винзавод»
4-й Сыромятнический пер., 1/8, стр. 9

18.04 — 28.05.2023

_________________________________________________________________________________________

18 апреля открылась новая выставка художников Сергея Сонина и Елены Самородовой-Сониной, куратором которой выступил знаменитый петербургский искусствовед Иван Чечот. Проект представляет собой метафизическую фантазию в жанре документального мифа, его авторы предлагают альтернативную, квантовую версию развития событий, которые происходили в отечественной истории XIX века. В основе проекта – размышление о том, как выглядел бы облик российского уклада, если бы секретный план императора Павла I и первого консула Франции Наполеона Бонапарта, известный как Индийский поход, увенчался успехом. В линейной истории утопический план российско-французского союза так и остался несбыточным. 

УТОПИЯ и УХРОНИЯ.

СОН ПОМЕЩИКА СРЕДНЕЙ ПОЛОСЫ

Выставка-инсталляция, а точнее, - визионерское междисциплинарное представление «Утопия и Ухрония. Сон помещика средней полосы» является одним из вариантов воплощения большого проекта Товарищества «Свинец и Кобальт». Он посвящен Индийскому походу (рубеж 18-19 вв) государя императора Павла I и Наполеона Бонапарта (тогда Первого консула Франции, а в скором времени, в 1804 году коронованного Императором всех французов).  Этот поход и союз двух императоров едва не осуществился в 1801 г. Только убийство Павла (в привычной нам – линейной истории) остановило продвижение русских войск в направлении Индии и положило конец русско-французскому сближению, направленному на разрушение британского преобладания в мировой экономике и политике 18 -19 вв. В пространстве проекта «Подготовка к Индийскому походу» судьба государя Павла Первого была совсем иной, а злодейский заговор потерпел полное фиаско.

Сергей Сонин и Елена Самородова (создатели «Свинца и Кобальта») исходят из того, что Индийский поход состоялся и увенчался полной победой над британцами. Индия стала франко-русским доминионом, была основана Франко – Русская Индийская компания, ее богатства хлынули в Россию и Францию, началось взаимное проникновение культур. Мировая история кардинально изменила направление развития. Не произошло военных столкновений 1805-1813 гг., не была уничтожена старая Германия и не было освободительной войны. В Париже не случились революции 1830 -го и 1848 годов и многих других знаменательных событий. Полстолетия с лишним царили мир и стабильность, развитие капитализма и его следствий - материализма, безбожия, классовой борьбы и морального разложения - а также колониальной системы было заторможено. Британии была отведена незавидная судьба островной мануфактуры. Многовековое легальное пиратство британского флота было надолго блокировано. Но позднее горизонт вновь затягивается, сгущается туман. Русское и немецкое англоманство подняло голову. Мировое мещанство требовало удовлетворения и готовилось к реваншу. После смерти Николая I история возвращается в старую колею. Беспорядки, заговоры, войны, сомнительные теории, дух стяжательства и гедонизма, натурализм, декаданс в искусстве, - все это погружает Европу во мрак. Немцы входят в Париж в 1871 г. и провозглашают Новую Империю; Британия просыпается, - начинается борьба за передел мира. В это время обстоятельства и сам факт Индийского похода уже забыты, памятники русско-индийско-французской цивилизации заросли травой, и только во сне ветераны похода еще вспоминают древние и вечно юные образы, фрагменты величия и красоты, торжественные шествия боевых слонов, еще слышат русско-индийские напевы, еще шепчут мантры, обращенные к великим богам. Но это уже сны помещика Средней полосы.

На выставке в галерее «a-s-t-r-a» экспонируются фрагменты русско-индийской цивилизации. Это фотографии, сделанные в Подмосковье и Тверском крае; рельефы и скульптуры, говорящие о синтезе русского, античного и индийского начал; сакральная скульптура Артемиды или Великой Матери, символизирующая животворный дух Земли. Залы галереи украшают крупноформатные вышивки-мильфлеры, чудом дошедшие до наших дней памятники текстильного искусства эпохи русско-индийской классики: их украшают орнаментально-символические мотивы, связанные с Индийским походом, Павлом и Наполеоном.. Здесь это квинэссенция «провинциального ориентализма» и французского изящного вкуса. Название жанра и техники ("тысяча цветов") указывает на средневековые французские шпалеры. Искусство мильфлера было заимствовано у французов – союзников русских по Индийскому походу – отечественными белошвейками в тверской губернии. Над залом победно реют пестрые штандараты павловских гусарских полков и тяжелых наполеоновских когорт. Звучит русско-индийская мантра, игра ситара, странно напоминающая то гусельные переборы, то бешенное бренчанье балалайки. Удары гонга призывают к успокоению, сон сгущается.

За тридцать лет я плугом ветерана
Провел ряды неисчислимых гряд;
Но старых ран рубцы еще горят
И умирать еще как будто рано.

Темнеет день. Слышнее птичий грай.
Со всех сторон шумит дремучий край,
Где залегли зловещие драконы.
В провалы туч, в зияющий излом,
За медленным и золотым орлом
Пылающие и́дут легионы…

Это глуховатый голос ветерана Индийского похода, вернувшегося в обновленную Российскую империю, в своё имение, где-то в верховьях Волги – палладианский портик, обелиски и беседка-ротонда над рекой. Но здесь же, среди берез и елок мелькают фигуры, образы, формы, наводящие на мысль о "русском провинциальном ориентализме".  

Природа — тот же Рим и отразилась в нем.
Мы видим образы его гражданской мощи
В прозрачном воздухе, как в цирке голубом,
На форуме полей и в колоннаде рощи.

Ориентализм, - утверждают авторы проекта, - всегда проекция Запада на Восток. Иначе, - открытая экспансия, имперский жест.  Граждане мелких, незначительных стран-мануфактур не способны к утверждению такого стиля. Открытая экспансия - честная экспансия. Ее вечным, эстетически безупречным образцом является поход Александра Великого в Иран и Индию. И задача властного имперского жеста отнюдь не в том, чтобы унифицировать эйкумену, но в том, чтобы свести народы в битве и на сцене мировой истории для взаимного духовного обогащения. 

«Мы в ХХI веке, но среди героев 18 - начала 19 века… Хотим ли мы им что-то сказать? Или только, просто побыть среди них? Что значит наше пребывание среди них, наша тяга к ним? Что означает их пребывание с нами?». - Такими вопросами невольно задается тревожный современный зритель, столкнувшись с фантасмагориями «Свинца и Кобальта», чуть опасаясь, что они окажутся ненужными современности. Современность же самонадеянно полагает, что главный вопрос – это всегда вопрос о нуждах современности. Последнюю понимают узко: 20 век, его вторая половина, начало 21 в., хотя это всего лишь мгновения мировой истории, различимые разве что вследствие крайней переоценки собственной значимости. Да, конечно, говорят художники, мы хотим сказать прошлому: не исчезай совсем, не оставляй нас один на один с самими собой, оставайся с нами, хотя бы в роли сказки, будь последней ниточкой, связывающей современность с миром поэтического как тем «пространством» (кавычки указывают на то, что это совсем не пространство), где царит контингентность (двойная, тройная контингентность! – этот гибрид или даже тождество предопределенности и случайности связей и последовательностей), царят вероятностные отношения, правит ахроническое, замкнутое в себе, подобно уроборосу, движение, не допускающее никакой привязки к местам и временам, к телам и интеллектам, но только к автопоэтическим мифам. И таково не только искусство в его радикальной свободе предполагать, что все не так! и еще раз не так!, но и сама История – непредсказуемая муза-художница свободного бытия.  

Современный мир устал от собственной приземленности, изнемогает от бесплодия стерильности, своей ограниченной правильности, никчемного здоровья, помеси скромности и самомнения. В нем опять востребованы сказки, герои, миф и фантастическое. Вновь проснулось желание воевать: кто-то воюет с химерами, кто-то за сохранение безопасности и прозы. Многие ощущают, что постоянно жить в критическом и самокритическом режиме, вечно стесняясь и добиваясь прощения для непрощенного, унизительно и скучно. Ложная терпимость и наигранная нейтральность обрыдли! Востребована власть, моральная, политическая, интеллектуальная. Только искусство делает вид, что стесняется, но исподволь, за кулисами, в малых пространствах уже началось заклинание огня, вызывание мифов как средства   мотивации к действенной жизни воображения, вплоть до призыва к героической гибели. Неяркость, тихий голос все еще в моде, но суперприсутствие героев, скандализируя общество, уже начинает затмевать скромников, и они огрызаются. Все идет к столкновению старых и новых богов и мифов друг с другом, и вот они надевают доспехи, украшают их новыми перьями, трубят о прошлых победах и мечтают о будущих. Это вдохновляющие картины. Над морем вновь носится буревестник, а жирный пингвин ищет укромного убежища, уговаривая себя, что все иллюзии, утопии и ухронии будут побеждены материальными интересами. 

Два художника перед нами. Один клокочущий генератор проектов, постановок, фантазмов. Это Флорестан! Другая - изящный аполонически точный лепщик образов, дарующий им грацию и юмор, неоднозначность и флер. Это Эусебий, по Р.Шуману - нет, больше – сама ласковая Кора, показывающая картинки детям.   Общий плод полон чуть надломленной романтической иронии, этой гремучей смеси мечты, веры и горечи, переходящей то в какие-то эльфически наивные арабески, то взрывающийся приступами ледяной клейстовской ярости, пляской Шивы. 

Но это и два города, два лика России, между которыми боевая колесница (личный транспорт художников) ткет судьбу отечественного мифотворчества. Ледяной Флорестан и Шива – это Петербург, император Павел, идея, воля и страсть. Кора, Артемида, терракота, тесто, цветные нитки и ткань – это наша русская Индия, а проще – Москва, смягченная дымкой Средней России, непостижимая и простая - учит отречению от страстей, от страшных сказок - ради ее материнских скорбей. Слава секретной России!

Иван Дмитриевич Чечот, кандидат искусствоведения, доцент факультета свободных искусств и наук СПбГУ, руководитель сектора истории и теории изобразительного искусства и архитектуры Российского института истории искусств

_________________________________________________________________________________________

"РАДАРЫ СЕКРЕТНОЙ РОССИИ"

Создатели мокьюментари жанра по-русски, режиссеры масштабных мистификаций, основатели ряда художественных объединений (Товарищество “Свинец и Кобальт”, "Комитет Аполлона", мастерская "Волчья ягода") Елена Самородова и Сергей Сонин  – современные мультимедийные художники, работающие в двух столицах -  Москве и Санкт-Петербурге. 

«Русская незримая Империя» Самородовой и Сонина – то ли постапокалиптический мир, то ли параллельная реальность, своеобразная лаборатория фантастики, искусно сплетенная и запутанная.  Зрителя не покидает ощущение дежа вю – на фото и в видео изображен мир почти такой же, но – другой. 

Серии из композиционно и визуально совершенных псевдодокументальных фотографий, снятых в режиме стоп-кадра, конструируют визуальный нарратив – прием, прослеживающийся во всех проектах творческого тандема.  “Документальный миф” Самородовой и Сонина строится на пересечении фотографии, короткометражных фильмов, звука, исторических предметов и вымышленных артефактов, формирующих самодостаточную Вселенную. Обращение к сослагательной истории – заговор, к которому художники приглашают зрителя. Образы художников разрабатываются по тому же принципу, что в кино и на телевидении, при помощи электронных средств происходит симуляция реального. 

Главным в проектах Самородовой Сонина является понятие времени. Эстетика их стилизаций затеряна между прошлым и будущим, в ней словно отсутствует настоящее.  Время там остановилось настолько, что его можно резать ножом, перекраивать, растягивать и ускорять. Художники свободно лавируют между историческими эпохами, преломляя пространство и время. Их любимые темы: Древний Египет и античность, Российская государственность, палладианство, народный эпос и фантастика – культурные коды и исторические эпохи, причудливо сплетенные демиургической деятельностью. 

Проекты Самородовой и Сонина – это не просто игра в несоответствия. Подставляя кривое зеркало сослагательного развития отечественной истории, художники обнажают ее скрытые пружины, которые нам еще предстоит переосмыслить. Доминанты и константы, образы, герои, темы, все отправные и встречальные инстанции остались в прошлом.  Именно к ним художники обращаются, манипулируя настолько, чтобы получить иное смысловое прочтение.

Работы Самородовой и Сонина безоговорочно завораживают. Визуальное воплощение их работ доведено до идеального состояния. Но напряженная семантика расширяет смысловой контекст, вовлекая понятийные системы зрителя, апеллирующие к его культурному бэкграунду, знаниям, начитанности. В конечном счете документальный миф Самородовой и Сонина расшифровывается каждым индивидуально. Реальность творческого тандема готова тогда, когда взаимодействует с зрителем, именно он ставит финальную точку в интерпретации художественного мифа.Текст

текст Екатерины Карцевой,

кандидата культурологии, доцента кафедры Кино и современного искусства РГГ

_________________________________________________________________________________________

"БУДУЩЕЕ в ПРОШЛОМ. МЕТАИСТОРИЯ и ЕЕ КВАНТОВЫЕ ОТРАЖЕНИЯ"

Слово авторов о Правде Мифа и Русской развилке

Вместо эпиграфа – мы выносим столбцом вопросы:

 - "Мы находимся в ХХI веке"

 - "Среди героев 18 - рубежа 19 века"

 - "Мы что-то хотим им сказать? Или просто побыть среди них"?

 - "Что значит наше нахождение среди них"?

 - "Что значит их нахождение среди нас"?

 - Несовременные декорации, и что мы делаем внутри них?..

Что может быть интереснее для художника (пребывающего в своей современности и настоящем времени), чем погружение в национальную историю и её отражённые смыслы - значения? 

…Всё глубже и глубже, проходить слой за слоем, продолжая видеть и внимать лучам и отблескам, что меняют и преломляют   всё вокруг и внутри, и за краями Ойкумены.

 В глубокой тёмной воде, покрытой льдами времён.

…за обрывами краёв – Космический Океан, дожидающийся своего часа, чтобы начать таять.

Итак, Художник в центре, отражённый Космос вокруг него. 

Табельно- уставное воспоминание - первыми в Космосе побывали греки. Македонский грек Александр Великий (со своими диадохами) прошёл Свой путь и смог создать своей волей и гением синкретическую Империю с континентальными столицами – Александриями, вдохновленными и созданными его пассионарной внутренней стихией, но также и стратегическим политическим расчётом. 

Через времена, за ним – Александром, отправились Государь Император Всероссийский и Верховный магистр Мальтийского ордена Павел Первый Достойный и Император всех французов, «собиратель Европы» - Наполеон Бонапарт.

Исторический линейный контекст:

…Как только исчезла угроза со стороны революционной Франции, государь Павел Первый стал готовиться к военно-стратегическому союзу с Наполеоном. 

Император Павел и Первый консул Франции Наполеон Бонапарт намеревались совершить совместный поход в Индию, с целью сокращения Британских колоний, лишив её главной «колониальной жемчужины», а также установить морскую блокаду Британских островов (уготовить им дальнейшую «маленькую судьбу» рядовой страны-мануфактуры). 

«…Англичане приготовляются сделать нападение флотом и войском на меня и на союзников моих — шведов и датчан. Я и готов их принять, но нужно их самих атаковать и там, где удар им может быть чувствительнее и где меньше ожидают. Индия лучшее для сего место. От нас ходу до Инда, от Оренбурга месяца три, да от вас туда месяц, а всего месяца четыре. Поручаю всю сию экспедицию вам и войску вашему, Василий Петрович… Все богатство Индии будет вам, за сию экспедицию наградою».

Наказ Павла I атаману Орлову

«Император Павел подхватил идею Бонапарта, и решил научить индийского слона шагать на прусский манер…».

Из разговора французских и русских офицеров на биваке во время манёвров в одном из командорств.

Изначально слова приписывались Первому консулу Наполеону Бонапарту, якобы, сказанные им Жерару Дюроку, перед отбытием того в Санкт-Петербург с тайной миссией.

…  В 1800 году Павел 1 расторгает союз с Англией, и разрывает с ней дипломатические отношения. Были наложены ограничения на английские суда в российских портах. По инициативе государя Павла Россия, Дания, Швеция и Пруссия подписали договор о вооружённом нейтралитете.  Желание противодействовать Англии было столь велико, что даже фантастический, на первый взгляд, замысел вторжения приобрёл реальные очертания. 

Готовится к переброске на Мальту десант Гренадёрского корпуса гребного флота, который станет основой будущего гарнизона острова-крепости. 

Остров Мальта становится одной из губерний Российской империи, а также в государстве вводится новая административно-территориальная единица, - командорство (присущая духовно-рыцарским орденам). На землях одного из них (принадлежащих графу Литта) начинается активная подготовка к Индийскому походу.

Через год после случившихся событий, в январе 1801 года будет приказано высочайшим повелением -  атаману войска Донского, генералу Орлову, выступить с казачьими полками в Оренбург, а оттуда направиться в Индию. Предполагалось, что объединённую семидесятитысячную русско–французскую армию возглавят генерал Андре Массена.  План государя Павла и Первого консула Франции Наполеона состоял в том, что союзные войска, объединившись в Астрахани, переправятся через Каспий в Астробад (что в Персии), а затем двинутся в Индию через Герат. То есть, тем путём, по которому в древности прошли фаланги и гетайры Александра Македонского. А незадолго до этого (тот же 18 век), - конница Надиршаха, шахиншаха Персии, разрушителя империи Великих Моголов. 

Выступление предполагалось начать в мае 1801 года, прибытие в Индию планировалось на конец сентября. 

Для подготовки к проникновению в крупнейшую английскую колонию – «жемчужину империи, над которой уже тогда не заходило солнце», в 1800 году была создан прототип будущей Франко-Русской Индийской компании, которой надлежало обеспечить торговое превосходство Российской империи как в Средней Азии, так и в Индии.

После победы союзной армии, на реке Инд, состоялась первая личная встреча государя Павла и Первого консула Франции Наполеона (коронован в 1804 «Императором всех французов»).  До этого они обменивались шифрованными депешами-партитурами, которые доставляли им вестовые сороки, состоящие на службе при Фельдъегерском корпусе. 

Сообщения британских агентов о планах Павла (в союзе с Наполеоном) лишить Англию её «колониальной жемчужины», сильно обеспокоили правительство короля Георга III, и Англия субсидировала заговор против Павла и его последующее убийство, через посланника в Санкт – Петербурге, лорда Витворта и его любовницу – княгиню Ольгу Жеребцову, чей салон и был «штабом заговора». 

…Сам заговор потерпел фиаско, тем самым, явив сардоническую насмешку над злодейскими планами заговорщиков - клятвопреступников. В покоях императора злодеи обнаружили механическую куклу – автоматон «Государь», изготовленный мастером –механиком Иваном Кулибиным. Сам же государь взирал на происходящее через систему зеркальных перископов в стенах Михайловского дворца. 

Заговор был обезглавлен, Великий поход в Индию начат…

… Русская Индия процветала пятьдесят с небольшим лет. В 1856 году после проигрыша в Крымской кампании, и по результатам Парижского мира, Российская империя покидает Индостан. К этому времени государь Павел четверть века тому назад совершает переход из физической субстанции в метафизическое качество, возвращаясь в метрополию, «свою Александрию» (как в свою эпоху это случилось с Александром Великим), а свергнутый Император всех французов Наполеон Бонапарт, после роялистской контрреволюции Бурбонов, отплывает в Американские колонии, всё ещё французскую Луизиану. 

Ветераны Индийского похода, русские колонисты и их семьи возвращаются в свои имения. В память о Великом походе возникает и развивается Русский провинциальный ориентализм, ретроспективный жанр – воспоминание, «искусство ветеранов».

Параллельное действие:

ХХ годы XXI века. С Российской пилотируемой научно-исследовательской орбитальной станции «МИР 2» был запущен зонд с направленным ядерным зарядом, чтобы изменить траекторию полёта астероида к Земле, и предотвратить импактное событие, грозящее планетарной катастрофой.

Ядерный заряд разрушает астероид, и тот раскалывается на несколько крупных осколков - метеоритов.

Один из них оказывается на прежней траектории, и летит к Земле. Излучение от взрыва и электромагнитный импульс разрушают орбитальную станцию, но российский космонавт успевает покинуть её в спасательной капсуле, и летит на Землю по траектории летящего метеорита.

В верхних слоях атмосферы метеорит не сгорает полностью, а капсуле с космонавтом, летящей за ним, удается не сгореть в атмосфере, и приземлиться среди лесов и болот в приграничье трёх губерний Российской империи в 1801–м году.

При падении космонавт был сильно травмирован, средства связи повреждены, включая портативный квантовый компьютер. Космонавту удаётся самостоятельно выбраться из капсулы, но не удаётся понять, что он оказался в «ловушке времён».

Получив сильные компрессионные повреждения, он из последних сил снимает шлем скафандра, вдыхает древний воздух, и теряет сознание…

В том Мире он принят, как Посланник.

Выныривая из равноприимного Русского Космоса, над ними – Художниками (если повезёт ими оказаться и взять на себя это бремя), закручиваются лунно-солнечные спирали из брызг-осколков, и они порой приобретают и запускают квантовые мощности…  В калейдоскопе отражённых смыслов, умозаключений (разной температуры), предчувствий и прозрений. А параллели и корреляции есть комплектующие документальных мифов.

Посвящённый в эти практики проживает   сильное напряжение биосферы, за ним следует -  искажение метафизического пространства и личных визионерских границ.

Но художники, как термины (Terminus) остаются стоять на границах Секретной России. Это про везение (для лучших из них).

Аркадия, Элизиум, Греция Духа под властью Рима, всегда внутри.  Как и провинциальный ориентализм – всегда проекция Запада на Восток. И никак иначе. Как неизбывное paradisus verbum russicum, Медленная и полная чудес и историй, движется она – секретная Россия подобно огромному кораблю. Дух наполняет тугие паруса, судно маневрирует в узких местах, из последних сил удерживая фарватер, но всегда умудряется пришвартоваться под Полярной звездой в своей тайной гавани. 

Кормчий носит имя собственное.

За нами, зритель!..

P.S. Mundus vult decipi, ergo decipiātur.

художники Сергей Сонин и Елена Самородова-Сонина