06.11.2024
Бахром Алимов
Движение в переменчивом океане жизни принципиально сталкивает нас с вечным конфликтом между знакомым и неизведанным.
Доспехи предвзятости
Движение в переменчивом океане жизни принципиально сталкивает нас с вечным конфликтом между знакомым и неизведанным. Сознание, наполненное опытом, укрепляет почву под нашими ногами, и мы незаметно врастаем в нее, оказываясь в плену собственных убеждений.
Неизвестное – это не пустота, а бездна возможностей.
Ничто так кардинально не определяет будущее, как наша реакция на то, что мы не в силах объяснить. Необъяснимость провакатор просвещения. Попытавшись понять и тем самым расширить свой кругозор, ситуация рождает очередной клубок смыслов в новом для тебя контексте. Однако страх, что непривычное может противоречить собственному взгляду, утверждениям или мнению большинства, в конечном итоге воспринимается как отрицание самого себя и отторгается нашим эго в духе аллергической реакции. Защитная стагнация делающая нас сильнее, конкретнее и скучнее.
Оглядываясь на банальные примеры прошлого, где, я полагаю, догматы имели обязательность в борьбе с хаосом, я обратился к Питеру Брейгелю, затеяв маленькую игру между гротеском его образов и историческим контекстом. Испанская Инквизиция являлась большой трагедией для позднего Северного Возрождения. Страх перед неизвестным превращался в гонения, а нетерпимость к отличным взглядам заканчивалась костром.
Дерево, покрытое масляными красками, словно икона, закованная в доспехи предвзятости, из-за которых ничего не видно.
Если мы хотим по-настоящему понять и оценить мир, мы обреченны делать это в бесконечном диалоге с неизвестным.
